...Боевых действий в хуторе Авилове еще не было, но тревожные сводки Совинформбюро подтверждали, что война быстро не кончится. Да и недавно прибывшие на Северский Донец для возведения дополнительной переправы через речку солдаты РККА подтверждали опасение местных жителей, что немец прет на Кавказ и, естественно, не минует и донскую землю.
Все чаще через местные паромы проходили машины с ранеными, да и военной техники и оружия донцы не видели за всю свою жизнь столько, сколько ее прошло на запад за последний месяц. Хотя сколько было этой техники? – Все больше обозы да пешие солдаты в обмотках с винтовками.
Солдаты через Кундрюченскую переправу свозили пустые большие винные бочки к берегу Донца и собирали переправу на случай отступления частей РККА за реку. Рядом кружилась местная ребятня. Взрослое население хутора работало на сельхозработах, возводило укрепления, копало траншеи.
После нескольких случаев диверсий, выражавшихся в закапывании ночью траншей, попыток слома заграждений, в хуторах были созданы заградотряды из таких же шестнадцатилетних подростков, как Петр Сорокин и Николай Краснянский, обучающихся военному делу и владению винтовкой и штыком.
Вечерами и ночью они несли службу под руководством старших. Охраняли выкопанные днем траншеи и части переправы, а в свободное время приходили помогать солдатам. Женщины старались подкормить измотанных войной бойцов, проживающих в хуторе. Шестнадцатилетний Петя Сорокин всей душой прикипел к веселому и мастеровому бойцу Георгию Ковалеву и почти целыми днями пропадал на строительстве переправы. Первые дни и недели жаркого лета 1942 года были относительно спокойными, и работа по наведению переправы спорилась.
Боевые действия происходили на Верхнем Дону, и временами казалось, что это очередные учения, и завтра всё закончится.
Но эта жестокая война требовала новых жертв. Не обошла она стороной и хутор Авилов. Первые немецкие воздушные разведчики появились в донском небе еще в начале июля, но советские истребители не давали им спокойной жизни. Хотя это не спасало переправу от бомбежек.
После очередного воздушного боя немецкий самолет разведчик «Рама» был подбит и ушел со шлейфом дыма в сторону расположения своих частей, но и наш истребитель тоже не долетел до аэродрома и упал в песчаном карьере, хотя летчик остался жив и спустился на парашюте.
Через несколько минут армада немецких бомбардировщиков сорвалась с неба к построенной переправе. В этот раз налет был настолько внезапным или Георгия отвлек воздушный бой, только не успел он добежать до укрытия, как за его спиной разорвалась фашистская бомба. Так и погиб Георгий Ковалев, не увидев разрушения своего творения – переправы.
Переправу восстанавливали еще пару раз, но через несколько дней немецкая авиация разбила ее окончательно, так и не дав воспользоваться ею отступающим войскам Красной Армии.
Георгия Ковалева похоронили на местном кладбище. Еще долго подросток Петр не мог смириться с гибелью своего старшего товарища. А после освобождения района от фашистских захватчиков, ровно через год, Петр сходил к разбитому самолету, где разобрал авиационные патроны и, насыпав в карманы пороха, отправился домой.
Сегодня никто не помнит, что случилось с парнем, возможно, закурил и еще тлеющее кресало положил в карман? Нашли парня сильно обгоревшим, а умирая, он попросил похоронить его вмести с дядей Жорой Ковалевым.
Вот и лежат они в одной могиле – солдат той жестокой войны Георгий Ковалев, как без вести пропавший, и подросток Петр Сорокин – безвинная юная жертва войны.
(По воспоминаниям Н.А. Краснянского, жителя х. Авилова, Константиновского р-на).
